Забарчук Е.Л. «Комментарий к гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации» Предмет «Право»
Статья 446. Имущество, на которое не может быть обращено взыскание по исполнительным документам
Комментарий к статье 446
Судебная практика.
§ 1.
1. В Октябрьский районный суд города Ижевска обратился судебный пристав-исполнитель с заявлением, в котором просил изменить способ исполнения решения того же суда о взыскании с гражданки Султановой Л.Л. в пользу кредитора — ООО «Удмуртский пенсионный банк» 112710 руб., обратив взыскание на принадлежащую должнице трехкомнатную квартиру, в связи с тем что у нее нет каких-либо доходов или другого имущества, на которые можно было бы обратить взыскание по исполнительному листу.
Октябрьский районный суд города Ижевска установил, что указанная квартира является для Султановой Л.Л. и ее малолетней дочери единственным жильем, и, следовательно, в данном деле подлежат применению абзацы первый и второй п. 1 ст. 446 ГПК Российской Федерации, согласно которым взыскание по исполнительным документам не может быть обращено на принадлежащее гражданину-должнику на праве собственности жилое помещение (его части), если для него и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем ему помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания помещением. Придя к выводу о том, что названные нормы не соответствуют Конституции Российской Федерации, в частности ее ст. 46, суд приостановил производство по делу и обратился в Конституционный Суд Российской Федерации с запросом о проверке их конституционности.
2. Конституция Российской Федерации гарантирует каждому свободу экономической деятельности, право иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами, признание и защиту собственности, ее охрану законом (ст. 8 и ч. ч. 1 и 2 ст. 35), а также государственную, в том числе судебную, защиту прав и свобод (ч. 1 ст. 45; ч. ч. 1 и 2 ст. 46); при этом защита прав и свобод человека и гражданина составляет обязанность государства (ст. 2). Из названных положений Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее ст. ст. 1 (ч. 1), 15 (ч. 2), 17 (ч. 3), 18, 52, 53, 55, 71 (п. «в»), 72 (п. «б» ч. 1) и 118 следует, что защита нарушенных прав, в частности прав кредитора, не может быть признана действенной, если судебный акт или акт иного уполномоченного органа своевременно не исполняется.
Вместе с тем в силу ст. ст. 15 (ч. 2), 17 (ч. 3), 19 (ч. ч. 1 и 2) и 55 (ч. ч. 1 и 3) Конституции Российской Федерации и исходя из общеправового принципа справедливости защита права собственности и иных вещных прав должна осуществляться на основе соразмерности и пропорциональности, с тем чтобы был обеспечен баланс прав и законных интересов всех участников гражданского оборота — собственников, кредиторов, должников, возможные же ограничения федеральным законом прав владения, пользования и распоряжения имуществом, свободы предпринимательской деятельности и свободы договоров также должны отвечать требованиям справедливости, быть адекватными, пропорциональными, соразмерными, носить общий и абстрактный характер, не иметь обратной силы и не затрагивать существо данных конституционных прав, то есть не ограничивать пределы и применение соответствующих конституционных норм. Сама же возможность ограничений и их характер должны обусловливаться необходимостью защиты конституционно значимых ценностей, а именно основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. К конституционно защищаемым ценностям относятся и достойная жизнь и свободное развитие человека, обеспечение которых составляет обязанность государства (ст. 7 Конституции Российской Федерации), и право каждого на жилище (ст. 40; ч. 3 ст. 56 Конституции Российской Федерации).
Оспариваемые в запросе положения ст. 446 ГПК Российской Федерации, запрещающие обращать взыскание не на любое принадлежащее должнику жилое помещение, а лишь на то, которое является для него единственным пригодным для проживания, направлены на защиту конституционного права на жилище не только самого должника, но и членов его семьи, в том числе находящихся на его иждивении несовершеннолетних, престарелых, инвалидов, а также на обеспечение охраны государством достоинства личности, как того требует ст. 21 (ч. 1) Конституции Российской Федерации, условий нормального существования и гарантий социально-экономических прав в соответствии со ст. 25 Всеобщей декларации прав человека.
Следовательно, законодатель, определив в абзацах первом и втором п. 1 ст. 446 ГПК Российской Федерации пределы обращения взыскания по исполнительным документам на принадлежащее гражданину-должнику на праве собственности жилое помещение и ограничив тем самым право кредитора на надлежащее исполнение вынесенного в его пользу судебного решения, не вышел за рамки допустимых ограничений конституционного права на судебную защиту, установленных ст. 55 (ч. 3) Конституции Российской Федерации. Вместе с тем для законодателя не исключается возможность конкретизировать данное регулирование в части, касающейся размеров такого жилого помещения.
3. Согласно ч. 2 ст. 36 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» основанием к рассмотрению дела Конституционным Судом Российской Федерации является обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли Конституции Российской Федерации оспариваемые заявителем законоположения.
Поскольку в данном случае такая неопределенность отсутствует, запрос Октябрьского районного суда города Ижевска не может быть принят Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению (Определение КС РФ от 4 декабря 2003 г. N 456-О «Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Октябрьского районного суда г. Ижевска о проверке конституционности абзацев первого и второго п. 1 ст. 446 ГПК РФ»).
§ 2.
1. Согласно Федеральному закону от 21 июля 1997 г. «Об исполнительном производстве», его ст. 73, в случае невыполнения должником без уважительных причин требований п. п. 1 и 2 ст. 73 судебный пристав-исполнитель применяет к нему штрафные санкции, предусмотренные ст. 85, и назначает новый срок исполнения исполнительного документа (п. 3); ст. 85 установлено, что в случае неисполнения без уважительных причин исполнительного документа, обязывающего должника совершить определенные действия или воздержаться от их совершения, в срок, установленный судебным приставом-исполнителем, он в соответствии со ст. 73 выносит постановление о наложении на должника штрафа в размере до 200 минимальных размеров оплаты труда и назначает ему новый срок для исполнения (п. 1); при последующих нарушениях должником без уважительных причин новых сроков исполнения исполнительного документа размер штрафа каждый раз удваивается (п. 2); постановление судебного пристава-исполнителя о наложении штрафа утверждается старшим судебным приставом и может быть обжаловано в соответствующий суд в 10-дневный срок (п. 4).
В своем запросе в Конституционный Суд Российской Федерации Арбитражный суд Хабаровского края, в производстве которого находятся дела по жалобам федерального государственного унитарного предприятия «Дальневосточная железная дорога Министерства путей сообщения Российской Федерации», просит проверить конституционность названных норм, подлежащих применению в этих делах. По мнению заявителя, наделение судебного пристава-исполнителя полномочием выносить постановление о наложении штрафа, его размер, а также сама возможность взыскания штрафа за правонарушения, не предусмотренные Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях, без судебного решения противоречат Конституции Российской Федерации, ее ст. ст. 8 (ч. 2), 19 (ч. 1), 35 (ч. 3) и 46 (ч. 1).
2. В соответствии с Конституцией Российской Федерации защита прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации является обязанностью государства (ст. 2); судебная защита прав и свобод гарантируется (ч. 1 ст. 45; ч. ч. 1 и 2 ст. 46). Развивая эти конституционные положения, Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 30 июля 2001 г. по делу о проверке конституционности положений подп. 7 п. 1 ст. 7, п. 1 ст. 77 и п. 1 ст. 81 Федерального закона «Об исполнительном производстве» указал, что защита нарушенных прав не может быть признана действенной, если судебный акт своевременно не исполняется; законодатель обязан предусмотреть эффективный механизм реализации судебных решений и вправе урегулировать порядок принудительного исполнения судебных актов, а также права и обязанности участников исполнительного производства.
В том же решении Конституционный Суд Российской Федерации пришел к выводу, что постановление судебного пристава-исполнителя о наложении взыскания само по себе не противоречит ст. ст. 35 (ч. 3) и 46 (ч. 1) Конституции Российской Федерации, поскольку носит производный (вторичный) характер и принимается только в процессе принудительного исполнения актов судов и иных органов на основании выданных ими исполнительных документов и, следовательно, не может их подменять и служить юридическим основанием для нового, самостоятельного исполнительного производства по тем же требованиям, которые содержатся в исполнительном документе суда или иного органа.
Следовательно, юридическая сила постановления судебного пристава-исполнителя обусловлена его правовой природой как самостоятельного правоприменительного акта особого рода, который издается с целью пресечения правонарушений, совершаемых в процессе принудительного исполнения судебных и иных решений. В соответствии со ст. 46 Конституции Российской Федерации, а также гл. 11 Федерального закона «Об исполнительном производстве» и ст. 329 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации постановление может быть обжаловано в суд (в данном случае — в арбитражный).
Таким образом, порядок исполнения судебных решений, предусматривающий наложение на должника штрафных санкций судебным приставом-исполнителем, не может рассматриваться как нарушающий права, закрепленные в ст. ст. 8 (ч. 2), 19 (ч. 1), 35 (ч. 3) и 46 (ч. 1) Конституции Российской Федерации.
3. Согласно правовой позиции, выраженной Конституционным Судом Российской Федерации в ряде его решений, в том числе в Постановлении от 14 мая 2003 г. по делу о проверке конституционности п. 2 ст. 14 Федерального закона «О судебных приставах», суды общей юрисдикции и арбитражные суды, руководствуясь ст. 120 (ч. 2) Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее ст. 76 (ч. ч. 3, 5 и 6), должны самостоятельно решать, какие нормы подлежат применению в рассматриваемом деле.
Нормы Федерального закона «Об исполнительном производстве» не исключают право самого арбитражного суда за неисполнение лицом возложенных на него исполнительным листом действий в соответствии с ч. 2 ст. 332 АПК Российской Федерации наложить штраф в порядке и размере, установленных в гл. 11 данного Кодекса, причем вопрос о наложении штрафа может быть им рассмотрен не только по заявлению судебного пристава-исполнителя, но и по заявлению взыскателя.
Таким образом, разрешение вопроса, поставленного в запросе Арбитражного суда Хабаровского края, не относится к полномочиям Конституционного Суда Российской Федерации, определенным ст. 125 Конституции Российской Федерации и ст. 3 Федерального закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» (Определение КС РФ от 4 декабря 2003 г. N 443-О «Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Арбитражного суда Хабаровского края о проверке конституционности п. 3 ст. 73, п. п. 1, 2 и 4 ст. 85 ФЗ «Об исполнительном производстве»).