Забарчук Е.Л. «Комментарий к гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации» Предмет «Право»
Статья 439. Прекращение исполнительного производства
Комментарий к статье 439
Комментарий к части 1.
§ 1.
1. Исполнительное производство прекращается судом в случаях:
1) смерти взыскателя-гражданина (должника-гражданина), объявления его умершим или признания безвестно отсутствующим, если установленные судебным актом, актом другого органа или должностного лица требования или обязанности не могут перейти к правопреемнику и не могут быть реализованы доверительным управляющим, назначенным органом опеки и попечительства;
2) утраты возможности исполнения исполнительного документа, обязывающего должника совершить определенные действия (воздержаться от совершения определенных действий);
3) отказа взыскателя от получения вещи, изъятой у должника при исполнении исполнительного документа, содержащего требование о передаче ее взыскателю;
4) в иных случаях, когда федеральным законом предусмотрено прекращение исполнительного производства.
2. Исполнительное производство прекращается судебным приставом-исполнителем в случаях:
1) принятия судом акта о прекращении исполнения выданного им исполнительного документа;
2) принятия судом отказа взыскателя от взыскания;
3) утверждения судом мирового соглашения между взыскателем и должником;
4) отмены судебного акта, на основании которого выдан исполнительный документ;
5) отмены или признания недействительным исполнительного документа, на основании которого возбуждено исполнительное производство;
6) прекращения по основаниям и в порядке, которые установлены федеральным законом, исполнения судебного акта, акта другого органа или должностного лица по делу об административном правонарушении судом, другим органом или должностным лицом, выдавшими исполнительный документ (ст. 43 ФЗ от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ «Об исполнительном производстве»).
Судебная практика.
§ 2.
1. На основании ст. 23 Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций» между открытым акционерным обществом «Банк Российский кредит» и акционерным коммерческим банком «СбС-АГРО» — кредитными организациями, перешедшими под управление Агентства по реструктуризации кредитных организаций, и объединениями их кредиторов были заключены мировые соглашения. В соответствии с условиями этих мировых соглашений, утвержденных Арбитражным судом города Москвы, неисполненные названными банками обязательства по договорам банковского вклада были преобразованы в новые обязательства.
В жалобах граждан-вкладчиков ОАО «Банк Российский кредит» и АКБ «СбС-АГРО», а также региональной общественной организации «Ассоциация защиты прав акционеров и вкладчиков» оспаривается конституционность следующих положений Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций»: ст. 10, предоставляющей Агентству по реструктуризации кредитных организаций право принять решение о переходе кредитной организации под управление Агентства или отказаться от принятия кредитной организации под свое управление; подп. 1 и 3 п. 2 ст. 13, устанавливающих последствия перехода кредитной организации под управление Агентства; п. 3 ст. 14, указывающего, что при осуществлении мероприятий по реструктуризации кредитной организации Агентство удовлетворяет требования кредиторов в порядке и очередности, которые предусмотрены гражданским законодательством Российской Федерации; п. 1 и подп. 1 п. 2 ст. 15, устанавливающих, что Агентство осуществляет мероприятия по реструктуризации кредитной организации на основе плана реструктуризации кредитной организации, срок реализации которого не должен превышать три года с момента перехода кредитной организации под управление Агентства и который должен включать в себя мероприятия по реструктуризации обязательств кредитной организации; ст. 22, предоставляющей Агентству право через органы управления кредитной организации принять решение о ликвидации кредитной организации и на этом основании обратиться в Банк России с ходатайством об аннулировании (отзыве) у кредитной организации лицензии на осуществление банковских операций; ст. ст. 23 — 27, устанавливающих порядок и условия заключения и утверждения мирового соглашения при реструктуризации обязательств кредитной организации, а также п. 3 ст. 46, закрепляющего за Банком России право давать официальные разъяснения по вопросам применения Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций».
Граждане В.Б. Ардаев, С.Б. Загородников, И.С. Зайцева, К.В. Макеев, А.А. Садыгов, Н.В. Успенская и И.В. Язынина просят также проверить конституционность отдельных положений п. п. 5 и 6 ст. 120 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», устанавливающих обязательность мирового соглашения для всех лиц, участвующих в нем, и не допускающих односторонний отказ от его исполнения, а гражданин К.В. Макеев, кроме того, — конституционность п. 2 ст. 23 Федерального закона «Об исполнительном производстве», закрепляющего в качестве основания прекращения исполнительного производства утверждение судом мирового соглашения между взыскателем и должником.
Заявители утверждают, что оспариваемые ими нормы Федеральных законов «О реструктуризации кредитных организаций», «О несостоятельности (банкротстве)» и «Об исполнительном производстве» нарушают конституционные права и свободы, гарантируемые ст. ст. 1, 2, 3 (ч. 4), 6 (ч. 2), 7, 8, 10, 11 (ч. ч. 1 и 3), 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21 (ч. 1), 22, 23, 28, 29, 30, 32, 34, 35, 38, 40 (ч. 1), 45, 46, 47 (ч. 1), 53, 54, 55, 56, 57, 76, 108 (ч. 1), 114 (п. п. «а» и «г» ч. 1), 118, 120, 123 (ч. 3), 132 (ч. 1) Конституции Российской Федерации, и противоречат ее преамбуле.
1.1. Согласно ст. ст. 96 и 97 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» гражданин вправе обратиться в Конституционный Суд Российской Федерации с жалобой на нарушение своих конституционных прав и свобод законом, и такая жалоба признается допустимой, если оспариваемый закон применен или подлежит применению в деле заявителя и если этим законом затрагиваются его конституционные права и свободы. Несоблюдение этих условий является основанием к отказу в принятии жалобы к рассмотрению. Кроме того, Конституционный Суд Российской Федерации принимает решение об отказе в принятии жалобы к рассмотрению, если по предмету обращения ранее им было вынесено постановление, сохраняющее свою силу. Если же основания к отказу будут выявлены в ходе заседания Конституционного Суда Российской Федерации, то производство по делу прекращается в соответствии со ст. 68 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации».
Исследовав приложенные к жалобам документы и заслушав доводы заявителей по настоящему делу, Конституционный Суд Российской Федерации пришел к выводу, что положения ст. 10, подп. 1 п. 2 ст. 13, п. 1 и подп. 1 п. 2 ст. 15, ст. 22, п. 4 ст. 23 и п. 3 ст. 46 Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций» в делах заявителей не применялись, а потому в части, касающейся проверки их конституционности, производство по делу подлежит прекращению.
Положения подп. 3 п. 2 ст. 13 Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций» о введении и продлении моратория на удовлетворение требований кредиторов кредитной организации, находящейся в процессе реструктуризации, уже были предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации (Постановление от 3 июля 2001 г. по делу о проверке конституционности отдельных положений подп. 3 п. 2 ст. 13 Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций» и п. п. 1 и 2 ст. 26 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций»), а потому и в этой части производство по настоящему делу подлежит прекращению.
Норма п. 3 ст. 14 Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций», устанавливающая, что при осуществлении мероприятий по реструктуризации кредитной организации Агентство по реструктуризации кредитных организаций удовлетворяет требования кредиторов в порядке и очередности, которые предусмотрены гражданским законодательством Российской Федерации, будучи отсылочной по своему характеру, сама по себе не может рассматриваться как нарушающая права и свободы граждан, а потому производство по настоящему делу в этой части также подлежит прекращению.
Пункт 2 ст. 23 Федерального закона «Об исполнительном производстве», предусматривающий прекращение исполнительного производства в случае утверждения судом мирового соглашения между взыскателем и должником, как полагает заявитель К.В. Макеев, был применен при реструктуризации банка, вкладчиком которого он является. Между тем регламентация порядка заключения мирового соглашения для реструктуризации обязательств кредитной организации осуществляется по нормам гл. IV Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций». Разрешение же вопроса о возможности применения норм Федерального закона «Об исполнительном производстве» к отношениям, возникающим в процессе заключения такого мирового соглашения, Конституционному Суду Российской Федерации неподведомственно, а относится к компетенции иных судов, которые при рассмотрении конкретного дела осуществляют выбор подлежащей применению нормы. Следовательно, производство по делу в части, касающейся проверки конституционности п. 2 ст. 23 Федерального закона «Об исполнительном производстве», подлежит прекращению.
В жалобе ОАО «Воронежское конструкторское бюро антенно-фидерных устройств» оспаривается конституционность п. 2 ст. 6, п. 1 ст. 7, п. 2 ст. 8, п. п. 1, 2 и 3 ст. 10, ст. ст. 11 и 12 Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций», устанавливающих порядок и условия уменьшения (увеличения) уставного капитала кредитной организации при реструктуризации кредитной организации. По мнению заявителя, указанные нормы не соответствуют ст. ст. 3 (ч. 1), 35 (ч. ч. 1, 2 и 3), 55 (ч. 2) и 56 (ч. 3) Конституции Российской Федерации в той части, в какой они по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, допускают внесудебное отстранение собственников от владения и распоряжения принадлежащим им имуществом с одновременной передачей соответствующих полномочий в пользу Агентства по реструктуризации кредитных организаций. Между тем, как следует из п. 1 ст. 66 и п. 3 ст. 213 ГК Российской Федерации, акционеры, хотя и не являются собственниками имущества банка, имущественное право требования к нему не утрачивают, в связи с чем их права, закрепленные ст. 35 (ч. 3) Конституции Российской Федерации, оспариваемыми нормами не затрагиваются, а потому производство по настоящему делу в части, касающейся проверки их конституционности, подлежит прекращению.
1.2. Таким образом, предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации по настоящему делу являются положения п. п. 1 — 3 ст. 23, ст. ст. 24, 25, 26 и п. 1 ст. 27 Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций», касающиеся порядка и условий заключения мирового соглашения, в том числе определения его участников, порядка принятия решения и утверждения мирового соглашения в процессе реструктуризации кредитной организации, а также связанные с ними положения п. п. 5 и 6 ст. 120 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», а именно:
— положение абзаца первого п. 1 ст. 23 Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций», согласно которому в целях реструктуризации кредитной организации указанная кредитная организация и ее кредиторы вправе заключить мировое соглашение, — как содержащее норму, в соответствии с которой реструктуризации подлежат обязательства банков при наличии вступивших в законную силу решений судов общей юрисдикции, касающихся этих обязательств, то есть норму, предусматривающую прекращение исполнения вступивших в законную силу судебных решений;
— положение абзаца второго п. 1 ст. 23 Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций», согласно которому к отношениям по заключению и утверждению мирового соглашения при реструктуризации кредитной организации применяются соответствующие правила о мировом соглашении, установленные Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)»;
— положение абзаца первого п. 1 ст. 24 Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций», в соответствии с которым участниками объединения кредиторов с правом голоса являются кредиторы, а также налоговые и иные уполномоченные органы (организации) в части требований по обязательным платежам;
— положения п. п. 3 и 4 ст. 24 Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций», в соответствии с которыми кредиторы на заседании объединения кредиторов обладают числом голосов, пропорциональным сумме требований кредитора, установленной на момент перехода кредитной организации под управление Агентства по реструктуризации кредитных организаций, а решения на заседании объединения кредиторов принимаются большинством голосов от числа голосов кредиторов, присутствующих на заседании;
— положения абзаца второго п. 2, п. 5 ст. 24 и п. 3 ст. 26 Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций», касающиеся формирования объединением кредиторов органа для рассмотрения споров о размере требований кредиторов, порядка его создания и деятельности;
— положения п. п. 5 и 6 ст. 120 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», устанавливающие обязательность мирового соглашения для всех лиц, участвующих в нем, и не допускающие односторонний отказ от его исполнения.
2. В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации гарантируется свобода экономической деятельности в качестве одной из основ конституционного строя (ч. 1 ст. 8); каждый имеет право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (ч. 1 ст. 34), а также право иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им (ч. 2 ст. 35).
Посредством заключения договоров банковского вклада граждане осуществляют иную не запрещенную законом экономическую деятельность, рассчитывая при этом получить доход в виде процентов по вкладу. Такая экономическая деятельность предполагает определенный финансовый риск, который предопределяется тем, что деятельность кредитных организаций, принимающих деньги граждан и иных вкладчиков во вклады, представляет собой предпринимательскую деятельность — самостоятельную, осуществляемую на свой риск деятельность, направленную на систематическое получение прибыли (п. 1 ст. 2 ГК Российской Федерации).
Конституционное право на свободное осуществление предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности не означает, что государство возлагает на себя обязанность гарантировать каждому предпринимателю (или гражданину-вкладчику) получение дохода. Однако банковские вклады являются источником долгосрочных инвестиций, и данная экономическая деятельность вкладчиков, осуществляемая в частных интересах, имеет вместе с тем и публичное значение, а потому государство, обеспечивая проведение единой финансовой, кредитной и денежной политики, вправе в случае возникновения неблагоприятных экономических условий осуществлять публично-правовое вмешательство в частноправовые отношения в кредитной сфере (п. «ж» ст. 71; п. «б» ст. 114 Конституции Российской Федерации).
3. Неспособность исполнения системообразующими банками денежных обязательств перед кредиторами и обязанности по уплате обязательных платежей перед бюджетом обусловила необходимость принятия в 1999 г. Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций». Согласно его ст. 3 кредитные организации могут перейти под управление Агентства по реструктуризации кредитных организаций в случае, если достаточность их капитала не превышает 2% и если они не удовлетворяют требования отдельных кредиторов по денежным обязательствам и (или) не исполняют обязанность по уплате обязательных платежей в сроки, превышающие семь дней с момента наступления даты их удовлетворения, то есть если в силу различных причин кредитные организации оказались в сложном финансовом положении, при котором имеющихся активов недостаточно для полного удовлетворения требований всех кредиторов.
Ряд заявителей по настоящему делу — вкладчиков ОАО «Банк Российский кредит» и АКБ «СбС-АГРО», как свидетельствуют доводы, приводимые ими в обоснование своей позиции, фактически настаивали на проведении немедленной ликвидации этих банков. Между тем выбор стратегии в отношении проблемных банков, в особенности системообразующих, то есть определение того, что более целесообразно — применение мер, направленных на сокращение операционных издержек, совершенствование управления, взыскание долгов, реструктуризацию обязательств кредитной организации, либо применение ликвидационных процедур, является элементом экономической политики, выработка которой входит в компетенцию Федерального Собрания и Правительства Российской Федерации и которую Конституционный Суд Российской Федерации, решающий исключительно вопросы права (ст. 3 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»), не оценивает.
4. Под реструктуризацией кредитной организации в Федеральном законе «О реструктуризации кредитных организаций» понимается комплекс мер, применяемых к кредитным организациям и направленных на преодоление их финансовой неустойчивости и восстановление платежеспособности (п. 1 ст. 2). В соответствии с п. 2 ст. 2, ст. 5 и п. 2 ст. 6 названного Федерального закона мероприятия по реструктуризации кредитных организаций осуществляются Агентством по реструктуризации кредитных организаций, которое производит обследование кредитной организации, начинающееся с получения им предложения Банка России о переходе кредитной организации под управление Агентства и завершающееся моментом перехода кредитной организации под управление Агентства (или отказом Агентства от принятия кредитной организации под свое управление), и последующую реструктуризацию кредитной организации.
По смыслу приведенных положений реструктуризация кредитной организации — это специальная процедура, направленная на ее финансовое оздоровление. Для реализации этой цели в процессе реструктуризации кредитной организации используется такая мера, как реструктуризация обязательств кредитной организации посредством заключения мирового соглашения между кредитной организацией и ее кредиторами (от имени которых выступает объединение кредиторов).
Мировое соглашение, в свою очередь, заключается как с целью справедливого и соразмерного удовлетворения требований всех кредиторов путем предоставления им равных правовых возможностей для достижения частных экономических интересов, так и с целью сохранения деятельности организации-должника путем восстановления ее платежеспособности. Имея в виду данную публично-правовую цель, кредитная организация и ее кредиторы в установленном законом порядке достигают согласия, при этом кредиторы идут на определенные уступки для более полного удовлетворения своих требований, без применения к кредитной организации мер по ликвидации в порядке ст. 22 Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций». Вместе с тем, как следует из абзаца третьего п. 2 ст. 24 названного Федерального закона, кредиторы вправе как принять решение о заключении мирового соглашения, так и отказаться от него.
Мировое соглашение в процессе реструктуризации заключается по правилам, установленным для заключения мирового соглашения в ходе конкурсного производства Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)», если иное не предусмотрено гл. IV Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций» или не вытекает из существа правоотношений, связанных с реализацией этого Федерального закона (п. 1 ст. 23). По своей юридической природе такие мировые соглашения значительно отличаются от мирового соглашения, заключаемого в исковом производстве (ст. 37 АПК Российской Федерации). В отношениях, возникающих при заключении мирового соглашения в процессе реструктуризации или в ходе конкурсного производства, превалирует публично-правовое начало: эти отношения основываются на предусмотренном законом принуждении меньшинства кредиторов большинством, а следовательно, в силу невозможности выработки единого мнения иным образом воля сторон в данном случае формируется по другим, отличным от искового производства, принципам.
К отношениям, возникающим при реструктуризации обязательств кредитных организаций, не могут быть применены и положения ст. 64 ГК Российской Федерации, поскольку они распространяются на очередность удовлетворения требований кредиторов только при ликвидации этих организаций. Вместе с тем в данной статье прямо выражено предпочтение такой категории кредиторов, как граждане: в соответствии с ее п. 1 при ликвидации банков или других кредитных учреждений, привлекающих средства граждан, в первую очередь удовлетворяются требования граждан, являющихся кредиторами банков или других кредитных учреждений, привлекающих средства граждан.
Как свидетельствует практика применения Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций», общее предпочтение, отдаваемое законодателем интересам граждан-вкладчиков (что является проявлением природы Российской Федерации как социального государства — ч. 1 ст. 7 Конституции Российской Федерации), принималось во внимание при разработке условий мировых соглашений в процессе реструктуризации кредитных организаций, причем учитывались интересы малоимущих и иных социально не защищенных категорий населения.
Однако, несмотря на ясно выраженное федеральным законодателем намерение создать льготный правовой режим гражданам-вкладчикам, основные законы рыночной экономики и имманентные им правовые принципы регулирования, вытекающие из смысла и духа Конституции Российской Федерации, не позволяют ему установить такой порядок заключения мирового соглашения при реструктуризации кредитной организации, при котором за счет сокращения выплат другим кредиторам граждане-вкладчики получали бы причитающиеся им вклады в полном объеме. Иное противоречило бы закрепленному в ст. 17 (ч. 3) Конституции Российской Федерации принципу, в соответствии с которым осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.
Экономические отношения в кредитной сфере могут нормально функционировать, только если принципы их регулирования являются подлинно правовыми, то есть воплощающими идеи справедливости, свободы, всеобщего и равного для всех субъектов права масштаба. Законы рыночной экономики требуют, чтобы мировое соглашение в процессе реструктуризации представляло собой разумный компромисс между интересами вкладчиков и иных групп кредиторов, банков и их учредителей (участников), а также государства.
По смыслу ст. 8 (ч. 2) Конституции Российской Федерации, согласно которой в Российской Федерации признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности, все кредиторы, будь то граждане-вкладчики, коммерческие организации или публично-правовые образования, должны иметь равные возможности при заключении мирового соглашения и выработке его условий. Любое предпочтение, отдаваемое законодателем одной из групп кредиторов перед другой, исключало бы саму возможность заключения мирового соглашения, поскольку в таком случае не учитывались бы экономические интересы всех кредиторов и нарушался конституционный принцип равноправия, из которого вытекает необходимость предоставления равной защиты всем собственникам и который конкретизирован в норме п. 4 ст. 212 ГК Российской Федерации, закрепляющего, что права всех собственников защищаются равным образом.
С учетом данных правовых принципов, исходя из экономического (имущественного) характера требований кредиторов к реструктурируемой кредитной организации, в основу определения числа голосов, которым обладают кредиторы, положена зависимость числа голосов, принадлежащих каждому кредитору, от размера его требований к должнику: согласно Федеральному закону «О реструктуризации кредитных организаций» кредиторы на заседании объединения кредиторов обладают числом голосов, пропорциональным сумме требований кредитора, установленной на момент перехода кредитной организации под управление Агентства по реструктуризации кредитных организаций (абзац первый п. 3 ст. 24); решения на заседании объединения кредиторов принимаются большинством голосов от числа голосов кредиторов, присутствующих на заседании, если иное не предусмотрено гл. IV данного Федерального закона (абзац второй п. 4 ст. 24).
Положения, определяющие порядок голосования и принятия решений на заседании объединения кредиторов, направлены на выявление и согласование общих интересов кредиторов данной кредитной организации. Принятие решения большинством голосов всех кредиторов с учетом принадлежащих им сумм имущественных требований — демократическая процедура, не противоречащая принципу равенства прав всех участников гражданско-правовых отношений (п. 1 ст. 1 ГК Российской Федерации), который является проявлением конституционного принципа равноправия. Использование при заключении мирового соглашения иных принципов голосования повлекло бы неоправданное предоставление преимуществ одной группе кредиторов в ущерб другим. Избранный законодателем принцип определения числа голосов кредиторов не противоречит принципу справедливости.
Следовательно, положения ст. ст. 23 — 27 Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций», которыми определяются порядок и условия заключения мировых соглашений кредитными организациями, находящимися под управлением Агентства по реструктуризации кредитных организаций, и их кредиторами, не противоречат Конституции Российской Федерации.
5. Как следует из гл. IV Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций», объединение кредиторов, которое от имени кредиторов принимает решение о заключении мирового соглашения, не охватывается закрепленным в ст. 30 Конституции Российской Федерации понятием «объединение».
Объединение кредиторов представляет собой собрание кредиторов кредитной организации, с которыми у кредитной организации заключены гражданско-правовые договоры либо которые признаны таковыми (налоговые и иные уполномоченные органы), а не какое-либо новое объединение физических и юридических лиц, создаваемое по устанавливаемым ими правилам. Исходя из гражданско-правового принципа свободы договора предполагается, что каждый кредитор вступал в правоотношения с кредитной организацией добровольно, без принуждения. Содержанием таких правоотношений являются права и обязанности их участников. Все кредиторы кредитной организации объективно объединены наличием у каждого из них прав требования к кредитной организации, что и определяет их статус как кредиторов в процессе заключения мирового соглашения.
Таким образом, положения Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций», устанавливающие полномочия и порядок деятельности объединения кредиторов как собрания кредиторов кредитной организации, не нарушают их конституционные права, закрепленные в ст. 30 Конституции Российской Федерации.
6. Положения п. п. 5 и 6 ст. 120 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» устанавливают обязательность мирового соглашения для всех лиц, участвующих в нем, и недопустимость одностороннего отказа от его исполнения как необходимое условие удовлетворения должником требований кредиторов в интересах всех групп кредиторов, поскольку удовлетворение требований отдельно по каждому обязательству невозможно. Это правило применимо и к отношениям по заключению и утверждению мирового соглашения при реструктуризации кредитных организаций. В том, что одним из участников мирового соглашения в процедуре реструктуризации является государство в лице управомоченного законом субъекта — Агентства по реструктуризации кредитных организаций, которое и принимает решение о заключении мирового соглашения со стороны кредитной организации, проявляется, в частности, публично-правовое начало данных правоотношений, что с необходимостью предполагает обязательность мирового соглашения для всех его участников.
Кредиторы, имеющие выданные на основании судебных решений исполнительные листы об удовлетворении их имущественных требований к кредитной организации, также входят в число участников мирового соглашения, и их требования подлежат внесению в реестр требований кредиторов. Мировое соглашение, закрепляющее для таких кредиторов изменение способа и порядка исполнения соответствующего судебного решения, обусловливает отсрочку исполнения обязательств должника (кредитной организации). Кроме того, обязательным элементом содержания мирового соглашения, согласно п. 1 ст. 122 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», являются положения о размерах, порядке и сроках исполнения обязательств должника, которые подлежат проверке арбитражным судом при утверждении мирового соглашения. Следовательно, предусмотренное Федеральным законом «О реструктуризации кредитных организаций» удовлетворение требований кредиторов к кредитной организации лишь в рамках мирового соглашения (ст. 23) является не только соразмерным ограничением, но и обязательным условием, без которого не может быть исключено не основанное на законе предпочтение в очередности удовлетворения одинаковых по своей природе требований одних кредиторов перед другими. Иное противоречило бы ст. ст. 17 (ч. 3) и 19 Конституции Российской Федерации.
7. По мнению заявителей, положения п. п. 1 — 3 ст. 23 Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций», регулирующие заключение мирового соглашения, не гарантируют удовлетворение требований вкладчиков банков в полном объеме и означают незаконное, без судебного решения лишение их имущества.
Между тем п. 3 ст. 23 Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций» и п. п. 4 и 5 ст. 120 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» закрепляется обязанность обращения в арбитражный суд для утверждения мирового соглашения, причем мировое соглашение вступает в силу только после его утверждения арбитражным судом. Следовательно, в случае заключения мирового соглашения какое-либо ограничение имущественных прав кредиторов без судебного решения невозможно. Кроме того, кредитор вправе обжаловать мировое соглашение, и суд признает его недействительным, если оно содержит условия, предусматривающие преимущества для отдельных кредиторов или ущемление прав и законных интересов отдельных кредиторов (ст. 127 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»). Арбитражный суд также вправе отказать в утверждении мирового соглашения в случае противоречия его условий федеральным законам и иным правовым актам Российской Федерации (п. 2 ст. 125 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»).
Согласно Федеральному закону «О реструктуризации кредитных организаций» учредители (участники) кредитной организации, иные заинтересованные лица вправе обжаловать в суд решение Агентства по реструктуризации кредитных организаций в порядке, установленном законодательством Российской Федерации (ст. 44), а также решение Банка России о направлении предложения о переходе кредитной организации под управление Агентства (п. 3 ст. 7). В судебных процедурах может осуществляться и проверка законности и обоснованности решений Агентства.
Таким образом, Федеральные законы «О реструктуризации кредитных организаций» и «О несостоятельности (банкротстве)» не предполагают внесудебное лишение кредиторов их имущества и не нарушают гарантированное Конституцией Российской Федерации право на судебную защиту.
Утверждая мировое соглашение, суды должны принимать во внимание, в каких целях заключается мировое соглашение — направлено ли оно, как это определил законодатель, на возобновление платежеспособности кредитной организации, включая удовлетворение требований вкладчиков, либо используется, например, для того чтобы обеспечить неоправданные преимущества определенной группе кредиторов или владельцам кредитной организации, для пересмотра или продления сроков погашения задолженности перед кредиторами, то есть применяется не в соответствии с назначением института реструктуризации. При этом суд в силу ст. 10 ГК Российской Федерации может отказать лицу в защите принадлежащих ему прав, если лицо осуществляет эти права исключительно с намерением причинить вред другому лицу.
Исходя из изложенного и руководствуясь ст. 68, частями первой и второй ст. 71, ст. ст. 72, 74, 75, 79 и 100 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», Конституционный Суд Российской Федерации постановил:
1. Признать не противоречащими Конституции Российской Федерации положения п. п. 1 — 3 ст. 23, ст. ст. 24, 25, 26 и п. 1 ст. 27 Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций», связанные с порядком и условиями заключения мирового соглашения, в том числе с определением его участников, порядком принятия решения и утверждения мирового соглашения в процессе реструктуризации кредитной организации, и положения п. п. 5 и 6 ст. 120 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» в части, касающейся порядка и условий заключения и утверждения мирового соглашения при реструктуризации кредитной организации.
2. Прекратить производство по делу в части, касающейся проверки конституционности положений п. 2 ст. 6, п. 1 ст. 7, п. 2 ст. 8, п. п. 1, 2 и 3 ст. 10, ст. ст. 11 и 12, подп. 1 и 3 п. 2 ст. 13, п. 3 ст. 14, п. 1 и подп. 1 п. 2 ст. 15, ст. 22, п. 4 ст. 23 и п. 3 ст. 46 Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций», а также положения п. 2 ст. 23 Федерального закона «Об исполнительном производстве» (Постановление КС РФ от 22 июля 2002 г. N 14-П).
§ 3. Вопрос. Подлежит ли прекращению исполнительное производство по делу о взыскании алиментов на несовершеннолетнего ребенка в порядке п. 5 ст. 23 Федерального закона «Об исполнительном производстве», если имеется задолженность по выплате алиментов?
Ответ. Согласно п. 5 ст. 23 Федерального закона от 27 июля 1997 г. N 119-ФЗ «Об исполнительном производстве» (в ред. от 22 августа 2004 г.) исполнительное производство прекращается в случае истечения установленного законом срока для данного вида взыскания.
Аналогичная норма содержится в п. 5 ч. 1 ст. 439 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, а именно: «Исполнительное производство прекращается судом в случае, если для данного вида взыскания истек установленный федеральным законом срок давности».
Как следует из п. 2 ст. 120 Семейного кодекса Российской Федерации, взыскание сумм алиментов в судебном порядке прекращается по достижении ребенком совершеннолетия или в случае приобретения несовершеннолетними детьми полной дееспособности до достижения ими совершеннолетия.
Таким образом, при наступлении условий, предусмотренных п. 2 ст. 120 Семейного кодекса Российской Федерации, взыскание алиментов не производится.