Согласно п. 1 ст. 819 ГК РФ «заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее». При этом возникновение обязанностей заемщика всецело зависит от исполнения лежащей на банке-кредиторе обязанности предоставить кредит в обусловленной договором сумме. Это означает, что обязательства по возврату кредита и уплате процентов во времени всегда лежат после кредитного обязательства.
Исполнение обязательств по возврату кредита и уплате процентов заемщиком обусловлено исполнением своих обязательств банком-кредитором, а поэтому такие обязательства выступают примером встречных обязательств (п. 1 ст. 328 ГК РФ). Несмотря на это, правила пп. 2 и 3 ст. 328 «Встречное исполнение обязательств» ГК РФ к отношениям, возникающим из кредитного договора, неприменимы, поскольку не отражают существо отношений по поводу предоставления и возврата кредита.
Заемщик по кредитному договору должен вернуть полученную денежную сумму. Более того, он должен ее вернуть не в момент ее получения от банка-кредитора, а через определенный договором промежуток времени, достаточный для того, чтобы была достигнута та экономическая цель, которую преследует заемщик, получив сумму кредита. Последнее как раз и исключает применение правил п. 2 указанной статьи, позволяющих приостановить исполнение встречного обязательства или отказаться от его исполнения, поскольку без исполнения обязательства по предоставлению кредита (кредитного обязательства) обязательство по его возврату в принципе еще не существует. Обязательство по возврату кредита не подпадает под смысл несозревшего (определимого) обязательства. Это обязательство отсутствует, что исключает применение и других правил ст. 328 ГК РФ.
В отношении договора займа законодатель предусматривает возможность его оспаривания по безденежности. Так, согласно п. 1 ст. 812 ГК РФ «заемщик вправе оспаривать договор займа по его безденежности, доказывая, что деньги или другие вещи в действительности не получены им от заимодавца или получены в меньшем количестве, чем указано в договоре». Основываясь на субсидиарном характере применения норм о договоре займа к кредитному договору, Банк России придерживается мнения, что к кредитному договору подлежат применению, в частности, правила п. 3 ст. 812 ГК РФ, устанавливающие последствия неполучения денег или других вещей, а также получения денег или других родовых вещей в меньшем количестве, чем указано в договоре <1>. В качестве последствия доказательства того, что деньги или другие родовые вещи в действительности не были получены заемщиком, выступает признание договора займа незаключенным. В случае же установления, что деньги или другие родовые вещи были переданы в количестве меньшем, чем предусмотрено договором займа, такой договор считается заключенным на данное переданное количество денег или других родовых вещей.
———————————
<1> См.: письмо ЦБ РФ от 29 мая 2003 г. N 05-13-5/1941 // Бизнес и банки. 2003. N 36.
На наш взгляд, позиция Банка России несостоятельна, поскольку не соответствует правовой природе кредитного договора, которая не позволяет применить правила не только п. 3 ст. 812 ГК РФ, но и правила данной статьи.
Договор займа построен по конструкции реального договора и считается заключенным с момента передачи денег или других вещей, определенных родовыми признаками. Доказательство того, что денежные средства или другие вещи не подлежали в действительности передаче, означает, что действие, определяющее момент заключения договора, реально (фактически) не состоялось, а значит, и договор займа не был заключен. Передача вещей или денег в количестве, отличном (меньшем) по сравнению с количеством, предусмотренным договором, означает установление иного предмета заключенного договора займа. Кредитный же договор является договором консенсуальным, а следовательно, положения п. 3 ст. 812 ГК РФ к нему неприменимы, поскольку отражают существо отношений, построенных на основе реальной конструкции договора. Непередача денег заемщику по кредитному договору означает неисполнение кредитного обязательства, что, в свою очередь, порождает применение последствий, предусмотренных для обязательств, которые не исполнены. В частности, речь идет о возможности понуждения к исполнению (ст. 396 ГК РФ), предъявления требования о взыскании неустойки (ст. 394, 395 ГК РФ) и/или требования о возмещении убытков (ст. 393 ГК РФ). Передача кредита в меньшем размере порождает последствия для обязательств, которые исполнены ненадлежащим образом, в качестве которых может выступать требование о предоставлении непереданной части кредита, требование об уплате неустойки, требование о возмещении убытков.
Для кредитного договора закон предусматривает обязательную письменную форму под страхом признания его недействительным (ничтожным), что исключает применение и п. 2 ст. 812 ГК РФ. Как сама процедура предоставления кредита, так и сам кредитный договор достаточно формализованы, что объясняется в первую очередь наличием специального субъекта на стороне кредитора — банка или иной кредитной организации. Так, согласно п. 2.3 Положения БР N 54-П предоставление (размещение) банком денежных средств клиенту-заемщику производится на основании распоряжения, составляемого специалистами уполномоченного подразделения банка и подписанного уполномоченным должностным лицом банка. В Методических рекомендациях Банка России, принятых к Положению БР N 54-П, содержится указание на то, что документом, свидетельствующим о факте предоставления денежных средств клиенту, является выписка по корреспондентскому, расчетному, текущему счету клиента, а также ссудному или межбанковскому депозитному счету либо счету по учету прочих размещенных средств. Кроме того, открытие соответствующих ссудных и межбанковских депозитных счетов, счетов по учету прочих размещенных средств сопровождается уведомлением налоговых органов в установленном порядке. Приведенные правила делают невозможной ситуацию, при которой были бы соблюдены все формальности вплоть до получения расписки клиента-заемщика на расчетном документе при получении кредита в наличном порядке без действительного предоставления кредита.
Таким образом, существо кредитного договора исключает возможность оспаривания его по правилам ст. 812 «Оспаривание договора займа» ГК РФ.
Предоставление кредита порождает обязательство по возврату полученной суммы кредита (основного долга) и обязательство по уплате процентов, первое из которых является основным по отношению ко второму — дополнительному (акцессорному) обязательству. Акцессорный характер обязательства по уплате процентов выражается в первую очередь в том, что именно размер основного долга позволяет определить денежную сумму, подлежащую уплате за пользование суммой кредита, исчисляемой исходя из размера процентной ставки, установленной соглашением сторон. Поскольку прекращение основного обязательства прекращает и дополнительные, для кредитного договора представляется недопустимой ситуация, когда обязательство по выплате процентов исполняется позднее обязательства по погашению основного долга. При очередности удовлетворения требований кредитора, установленной Гражданским кодексом РФ, наглядно прослеживается соотношение дополнительных и основного обязательств. Так, согласно ст. 319 ГК РФ «сумма произведенного платежа, недостаточная для исполнения денежного обязательства полностью, при отсутствии иного соглашения погашает прежде всего издержки кредитора по получению исполнения, затем — проценты, а в оставшейся части — основную сумму долга». На акцессорный характер обязательства по уплате процентов указывает, в частности, В.А. Белов. Он отмечает, что обязательство уплаты процентов является дополнительным, поскольку возникновение этого обязательства связывается законом не столько с волей сторон, сколько с наличием самого факта использования денежных средств, полученных от третьего лица или подлежащих передаче ему <1>.
———————————
<1> Белов В.А. Денежные обязательства.
Как обязательство по возврату кредита, так и обязательство по уплате процентов относятся к так называемым долговым денежным обязательствам. Такие обязательства отличаются степенью обязательности выполнения действий должника, что в принципе исключает возможность неисполнения обязательства по причине невозможности такого исполнения. В рамках нормального течения гражданского оборота неисполнение обязательств по возврату долга и уплате процентов недопустимо, как это, например, сделано в отношении кредитного обязательства, когда по основаниям, предусмотренным законом, все же предоставляется право должнику-банку отказать в предоставлении кредита заемщику (п. 1 ст. 821 ГК РФ). Однако и основания п. 1 ст. 821 ГК РФ не относятся к разновидности неисполнения обязательства в силу невозможности его исполнения, а выступают примером обстоятельств, предусмотренных ст. 451 «Изменение и расторжение договора в связи с существенным изменением обстоятельств» ГК РФ. Категория «невозможность исполнения обязательства» неприменима к денежным обязательствам, что не раз подчеркивалось в правовой науке. В частности, речь идет о научных трудах Л.А. Лунца, разработавшего теорию денежного обязательства <1>, на некоторые положения которой хочется обратить внимание.
———————————
<1> Лунц Л.А. Денежное обязательство в гражданском и коллизионном праве капиталистических стран. М., 1948. С. 190 — 192.
Уплата денег, имеющих хождение в данной стране, всегда объективно возможна. Деньги всегда остаются в обороте и в этом смысле никогда «не погибают» (non pereunt).
Все денежные знаки, имеющие хождение в стране, составляют один род предметов и отличаются друг от друга лишь той степенью, в которой они могут исполнить платежную функцию. Степень эта определяется для каждого денежного знака по его отношению к известной денежной единице, вследствие чего все денежные знаки страны объединены отношением к этой единице. Это соотношение объединяет все денежные знаки в один род предметов, для которых характерным является их функция орудия обмена и средства платежа. Таким образом, платежное значение каждого знака на каждый данный момент может быть выражено в известном количестве счетных единиц, и между этими денежными знаками существуют лишь количественные различия. При исчезновении или изъятии из обращения одних денежных знаков они заменяются другими, выраженными в той или иной денежной единице. В последнем случае между новой и старой денежными единицами устанавливается числовое отношение законом, а при отсутствии закона это отношение определяется фактически по курсовому соотношению нового денежного знака к старому на момент изъятия или выхода последнего из обращения.
Таким образом, все прежние, настоящие и будущие денежные знаки объединены между собой определенным отношением. При таких условиях фактическая объективная невозможность исполнения денежного обязательства могла бы наступить лишь в случае исчезновения денег без замены их новыми, т.е. в случае прекращения товарно-денежных отношений, что, естественно, невозможно. Можно себе представить лишь временную фактическую невозможность платежа, когда, например, вследствие исключительных обстоятельств, вызванных военными действиями, временно нарушается связь между кредитором и должником и в результате этого приостанавливается наступление просрочки должника. Но нельзя представить себе полную фактическую объективную невозможность исполнения, вовсе освобождающую должника от платежа <1>.
———————————
<1> Лунц Л.А. Указ. соч. С. 190 — 192.
Итак, обязательства по возврату кредита и уплате процентов подлежат исполнению независимо от фактического наличия или отсутствия денег у должника, что в первую очередь объясняется особым предметом действий (денежными средствами), совершаемых в рамках кредитного договора. Причем деньги выступают единственно возможным предметом действий, связанных как с предоставлением кредита, так и его возвратом и уплатой процентов. Тем не менее в юридической литературе некоторые авторы предлагают иную трактовку понимания возмездности кредитного договора.
Так, Е.А. Боннер представляется возможным «установление в кредитном договоре обязанности заемщика выплачивать вознаграждение банку не только в виде процентов, но и в иной форме» <1>. По ее мнению, «принцип платности следует сформулировать более широко, не только как уплату процентов в качестве обязательного условия кредитного договора, но и как выплату вознаграждения, форма которого определяется по усмотрению сторон». В этой связи автор предлагает внести соответствующие изменения в ст. 819 ГК РФ и ст. 30 Закона о банках и банковской деятельности.
———————————
<1> Боннер Е.А. Правовое регулирование банковского кредитования: Автореф. канд. юрид. наук. М., 2007.
Естественно, что автор, говоря о форме вознаграждения, не исходит из разграничения ее на денежную и неденежную, а указывает на возможность установления вознаграждения банка-кредитора в виде как процентов, так и твердой денежной суммы. Как пишет сама Е.А. Боннер, «при предоставлении кредита кредитная организация осуществляет обслуживание заемщика, за что взимает соответствующие платы, к примеру комиссии за рассмотрение кредитной заявки, за оформление кредита, за выдачу кредита и пр. При предоставлении кредита в безналичном порядке юридическим или физическим лицам, кредитная организация осуществляет расчетное обслуживание, при выдаче кредита физическому лицу наличными — кассовое обслуживание заемщика. Согласно актам Банка России, посвященным расчету эффективной процентной ставки, вышеуказанные и иные платежи по обслуживанию ссуды должны включаться в расчет эффективной процентной ставки». Учитывая приведенное, автор приходит к выводу, что «правомерность и обоснованность взимания помимо процентов за пользование кредитом иных плат признается Центральным банком Российской Федерации» <1>.
———————————
<1> Боннер Е.А. Указ. соч.
Если в 2007 г. точка зрения Е.А. Боннер представляла лишь предположение, основанное, в частности, на практике кредитования отдельных банков, то в настоящее время она нашла законодательное закрепление в изменениях, внесенных Федеральным законом от 8 апреля 2008 г. N 46-ФЗ «О внесении изменений в статью 30 Федерального закона «О банках и банковской деятельности» <1>, дополнивших ст. 30 шестью частями (ч. 7, 8, 9, 10, 11, 12).
———————————
<1> СЗ РФ. 2008. N 15. Ст. 1447.
Так, согласно ч. 7 ст. 30 Закона о банках и банковской деятельности «кредитная организация обязана определять в кредитном договоре полную стоимость кредита, предоставляемого заемщику — физическому лицу…». При этом в расчет полной стоимости кредита должны включаться платежи заемщика — физического лица по кредиту, связанные с заключением и исполнением кредитного договора, в том числе платежи указанного заемщика в пользу третьих лиц, в случае если обязанность этого заемщика по таким платежам вытекает из условий кредитного договора, в котором определены такие третьи лица (ч. 9 ст. 30) <1>.
———————————
<1> Заметим, что данные новшества коснулись только кредитного договора, заемщиком по которому выступает физическое, а не юридическое лицо.
Итак, законодатель определяет, что у предоставляемого кредита имеется стоимость, которая определяет размер того, что подлежит уплате кредитору. Можно предположить, что в приведенных положениях идет речь о стоимости некоего банковского продукта под названием «кредит».
Изложенная позиция законодателя представляется интересной, но все же страдает определенной непроработанностью. Думается, что она основана на искаженном понимании как природы процентов, устанавливаемых в кредитном договоре за использование предоставленных заемщику денежных средств, так и существа кредита, определяемого как предоставляемые заемщику денежные средства.
При исследовании понятия «стоимость кредита» возникает вопрос о соотношении его с понятием «процентная ставка по кредитам», имеющим место в той же ст. 30 Закона (ч. 2), которая определяет в целом существенные условия для всех банковских договоров. Процентная ставка по кредиту представляет собой плату за использование тех денежных средств, которые будут предоставлены заемщику, с тем чтобы они вернулись к кредитору в некотором увеличенном размере, зависящем от размера процентной ставки.
В этой связи необходимо четко различать термины «интерес банка» и «плата за кредит». Интерес банка представляет собой ту выгоду банка, которую он рассчитывает получить при размещении денежных средств и которая полностью относится на прибыль банка. Именно за счет полученной прибыли, от которой зависит величина собственных средств банка (капитала), он может планировать свою дальнейшую деятельность, в том числе и кредитную.
Плата за кредит представляет собой вознаграждение банка, которое помимо интереса (выгоды) банка включает себестоимость действий банка, опосредующих весь процесс движения кредита от кредитора к заемщику и обратно. Себестоимость таких действий банка состоит из затрат банка, связанных с предоставлением кредита и его возвратом, а также денежных сумм, выплачиваемых вкладчикам и иным клиентам за использование денежных средств, находящихся на их банковских счетах. Что касается затрат банка, связанных с предоставлением кредита и его возвратом, то они как раз и складываются из денежных сумм, затраченных, в частности, на принятие решения о предоставлении кредита, разработку проекта кредитного договора, и сумм, связанных с оплатой услуг банка по учету задолженности по ссудному счету заемщика, а также открытию и обслуживанию банковского счета клиента-заемщика, если предоставление кредита осуществляется путем его зачисления на банковский счет клиента-заемщика. В затраты банка по предоставлению кредита и его возврату могут входить и все другие расходы, которые непосредственно влияют на величину себестоимости действий банка, а не себестоимости кредита как некоего банковского продукта.
При расчете эффективной процентной ставки принимаются во внимание средние величины указанных составляющих платы за кредит, что позволяет банку избежать все те трудности и проблемы, которые могли бы возникнуть при расчете платы за каждый предоставляемый кредит, в том числе в форме твердой денежной суммы. Если же следовать логике законодателя банку ничто не мешает и свой интерес выразить в конкретной денежной сумме при заключении кредитного договора, и, например, интерес вкладчика при заключении договора банковского вклада, исключив использование такой формы определения вознаграждения банка (и вкладчика), как процентная ставка. Однако такой подход отбрасывает развитие всех банковских институтов, да и всей банковской сферы в «доисторический период».
Таким образом, понимание термина «проценты за кредит» только как «интерес банка» основано на ложном, искаженном представлении платы за кредит. Процентная ставка по кредитам выступает мерой вознаграждения банка, размер которого зависит от продолжительности нахождения кредитных ресурсов у заемщика. Процентная ставка как плата за кредит представляет собой универсальное средство, оптимизирующее весь процесс перемещения денежных средств от банка к заемщику, от вкладчика к банку и т.п. Если к существу кредита подойти с точки зрения экономической теории, определив его как банковский продукт, то только с этой же экономической позиции можно было бы говорить об определенной стоимости банковского продукта — кредита. Что же касается сферы гражданского права, то термин «стоимость кредита» в принципе не имеет права на существование и подменяет собой размер обязательства заемщика перед кредитором по возврату суммы основного долга (кредита) и процентов, начисленных на нее.
Вообще термин «кредит» имеет двоякое значение: им можно определить правоотношение, возникающее между кредитором и заемщиком (кредитное обязательство), и в этом смысле данный термин используется в названии параграфа второго главы 42 ГК РФ; он может соотноситься с денежными средствами, предоставляемыми заемщику по кредитному договору, и в этом смысле он используется по содержанию п. 1 ст. 819 ГК РФ. Другого значения этот термин не имеет и иметь не может, что, в свою очередь, означает, что выражение «стоимость кредита», используемое в ч. 7 — 12 ст. 30 Закона о банках и банковской деятельности, не имеет права на существование как искажающее существо кредита как денежных средств.
Для обоснования изложенной точки зрения достаточно обратиться к общим положениям Гражданского кодекса РФ, а именно ст. 140 «Деньги (валюта)». Положения этой статьи определяют, что «рубль является законным платежным средством, обязательным к приему по нарицательной стоимости на всей территории Российской Федерации». Рубль не может иметь другую стоимость, кроме нарицательной. Рубль является мерой стоимости валюты (денег, денежных средств). Поскольку кредит для цели ст. 819 ГК РФ и есть денежные средства (деньги), то и стоимость его выражается нарицательной стоимостью рублей, определяющих размер такового. Стоимость кредита, если вести речь о таковой, не может измениться в силу соглашения сторон, как не может быть изменена стоимость рубля, выступающая мерой кредита. Вопросы изменения стоимости рубля выходят далеко за сферу частного права, что, естественно, сводит на нет использование выражений «стоимость кредита», «полная стоимость кредита» для определения размера долгового обязательства заемщика.
Стоимость кредита соответствует размеру кредита, предоставляемого банком заемщику, который подлежит возврату в сроки и на условиях, которые предусмотрены кредитным договором. Как не может измениться стоимость рубля (денег), так и не может измениться стоимость кредита.
Таким образом, нововведения законодателя относительно использования термина «стоимость кредита», предусмотренные ч. 7 — 12 ст. 30 Закона о банках и банковской деятельности, не должны подлежать применению как противоречащие ст. 140 и п. 1 ст. 819 ГК РФ. Указанным термином подменяется понятие «процентная ставка по кредитам», условие о размере которой подлежит закреплению в кредитном договоре как существенное условие договора. Учитывая же, что ст. 30 Закона о банках и банковской деятельности предусматривает установление в договоре условия о процентной ставке за кредит (ч. 2), положения ч. 7 — 12 этой статьи не должны подлежать применению, поскольку позволяют установить двойную плату за кредит: 1) в форме процентов за кредит; 2) в форме твердых денежных сумм как платы за действия банка по предоставлению и возврату кредита, которые уже учтены при расчете эффективной процентной ставки.
Возвращаясь к содержанию нововведений, заметим, что обращает на себя внимание некорректность положений ч. 10 ст. 30 Закона о банках и банковской деятельности, согласно которым кредитный договор может предполагать различные размеры платежей заемщика по кредиту в зависимости от его решения, что, в свою очередь, не может позволить банку рассчитать полную стоимость кредита, тем самым обязывает банк предоставить заемщику информацию о полной стоимости кредита, определенной исходя из максимально возможных сумм кредита и срока кредитования. Абсурдность приведенных положений касается не только использования термина «стоимость кредита», но и того, что этот термин используется наряду с терминами «максимально возможная сумма кредита», «максимально возможный срок кредитования». Вопрос о том, как они соотносятся, видимо, лежит далеко за пределами теории обязательственного права. Предоставление кредита в соответствующем размере выступает существенным условием кредитного договора, так же как и срок кредитования. В тех случаях, когда заемщик вносит большую сумму платежа, чем это предусмотрено договором, речь идет о реализации права заемщика на досрочный возврат кредита, что, естественно, влечет последующий перерасчет размера основного долга, а также графика платежа, если внесенной суммы не хватает для погашения долга.